Хулио Иглесиас оказался не в звуке
После лучшего шоу сезона, которое показала в Москве 40-летняя австралийка Кайли Миноуг, состоялось худшее - его дал в ГКД 64-летний испанец Хулио Иглесиас.
К хорошему быстро привыкаешь. Естественным положением вещей кажется уже не только сам факт регулярных российских гастролей звезд первой величины, но и высокое качество звука и зрелища, вполне соответствующее высоким ценам на билеты. И вдруг оказывается, что совершенно противоположный сценарий возможен в главном зале города.
Звука на концерте Хулио Иглесиаса не было. Вместо него резали барабанные перепонки сплошные высокие частоты. Казалось, что играет не просто фонограмма, а фонограмма из очень плохого радиоприемника. А кроме того на протяжении всего вечера нещадно фонил микрофон певца. Самому популярному в России испанцу стоило большого труда не срываться на звукотехников после каждой песни.
Его жестикуляция и мимика выдавали еле сдерживаемую ярость. Магии в поведении главного латинского любовника поп-музыки не было и в помине. Характерные движения его красивых пальцев в этот вечер призваны были не столько манить и соблазнять, сколько показывать невидимым звуковикам, в каком мониторе какой инструмент сделать громче или тише. Фактически уже после объявленного в афишах начала концерта в переполненном ГКД все еще происходит саундчек.
В этой ситуации разговор о том, какие именно песни исполнял господин Иглесиас, теряет всякий смысл. Все они звучали ужасно. Тихие исповедальные номера вроде стинговской "Fragile" сопровождались мерзким шипением. Великолепные танцевальные композиции вроде "Agua Dulce, Agua Sala" в силу отсутствия басов были лишены какого-либо драйва.
О мастерстве сопровождающих господина Иглесиаса музыкантов судить было сложно. Казалось, что приглушенный невнятный звук аккомпанемента — часть концепции "шоу". Словно из картины вымарали все, что может отвлечь внимание от главного героя. Исключение составили три бэк-вокалистки, к которым всячески апеллировал исполнитель. Впрочем, слово "вокалистки" здесь вряд ли уместно.
Девушек словно набрали в эскорт-агентствах, забыв поинтересоваться голосовыми данными. Время от времени Хулио Иглесиас указывал какой-либо из фей место на авансцене, и та выходила потанцевать. Но с пластикой тоже все могло быть получше. Более или менее пристойно смотрелась лишь пара танцоров танго, которая пыталась украсить своими па песенные номера в соответствующем стиле.
Сам маэстро предпочитал обретаться в глубине сцены, прямо перед барабанной установкой. Изредка он усаживался на высокий барный стул, установленный чуть ближе к публике. Вся программа в целом выглядела и звучала как шоу в провинциальном ресторане, естественно, не испанском.
Мысль о том, что всех этих людей могли набрать для господина Иглесиаса здесь, на месте, посещала корреспондента "Ъ" не раз. Причем группе требовалось еще объяснить в жесткой форме, что работать надо исключительно плохо. А то у нас тут некоторые и в ресторанах играют лучше, чем те, кто выступал с испанцем, пишет «Коммерсантъ».
На протяжении всего вечера Хулио Иглесиас то и дело пускался в пространные славословия в адрес России и ее жителей. Комплиментов было истрачено столько, что в них впору было усмотреть скрытую злую иронию гламурного старика, который на самом деле весь вечер боролся с безнадежным звуком. Господин Иглесиас сообщил, что поет уже для третьего поколения россиян, проехал страну вдоль и поперек и отлично ее знает. Оставалось только добавить: "Сколько езжу — ничего у вас не меняется".
| 